К сожалению, нельзя называть имя коллекционера, предоставившего нам эти бесценные памятники эпохи. Можно, впрочем, сказать, что работа его связана с чисткой; отсюда обилие документов, но одновременно некоторая фрагментарность, проще говоря — обрывки, а не документы в целом.
       Отбора, селекции для данной публикации, в сущности, не было — взяли первые попавшиеся документы, не требующие особых комментариев. Не все бумаги внушают полное доверие, однако это уже дело потомков — отделить кремлевские подлинники от фальшивок. Может, и все фальшивки
       
       Всегда на плаву!       
       Из воспоминаний водолаза Семенова       
       ...Помню, в 198... году по личному указанию И. П. Брылюкова — прораба нашего 3-го речного водолазного управления “Мосподводка” — отправился я на реку для прочистки большой фекальной пробки в районе пересечения с Рублевским шоссе. Пробка была трудная, второй категории, как мы, профессионалы, ее называли между собой — кремлевка. Через всю речку.
       Втиснувшись в водолазный скафандр, вооруженный ершом и лопатой, отгоняя любопытных рыбок от лица, я отработал смену под Никольским мостом, напевая песни во весь, так сказать, шлем, а к вечеру выполз на бережок, разделся и лежал, глядя на закатное солнышко и несущиеся по шоссе членовозы.
       Только собрался идти в каптерку переодеваться, вдруг бежит мой прораб Брылюков: “Сергеевич, твою!.. выручай, за ногу!., а то засорилось, в рот!., а седня у демократов, мать!.. банкет, их раком!”. Ну я говорю: “Палыч, у меня дома дела: по телеку-то пленум ЦК сегодня”. И слышать не хочет.
       Настроение, понятно, испортилось. Посидел, покурил, а деваться некуда. Влез опять в скафандр, погрузился. Темно уже. Только луна чуть дно освещает. Рыбы спят, пузыри из-под камней пускают, скучно. Машу лопатой, гоню волну. Ругаюсь, чего скрывать, на демократов — мол, зас...ли речку почище цековских, те хоть старые были, кушали умеренно, а эти молодые, голодные. Вдруг примерно через час слышу вверху на мосту разговор.
       “Вы чего же, мужчина, вы думаете, раз вы демократ, так можно к чужой бабе приставать? Она ж вам сказала — вы ей на хрен сдались. И что муж дома. Вы чего хулиганите?”
       А второй голос: “Да понимаешь, ну вот я такой, понимаешь, уральский, простой”.
       А первый: “А я, понимаешь, местный”.
       И слышу глухие удары. И вдруг, ох ты, прямо ко мне вертикально опускается солидный мужчина в облаке пузырей. Костюмчик дорогой, в одной руке цветы, в другой — шампанское, галстук в воде колышется. Главное, рожа знакомая — где-то я ее видел; и, судя по солидности, или мужик в Сандуновских банях работает, или на Старой площади.
       Опустился он на дно, осматривается...
       (Далее Семенов рассказывает совершенно, на наш взгляд, нереальную историю, как мужчина, увидев его, пожал ему руку, предъявил удостоверение на имя замминистра по строительству Ельцина, осмотрел объект, на котором работал наш водолаз, и жестами показал, как следует действовать. Причем, если верить рассказу Семенова, мужчина совершенно не понял, чем Семенов занимается, и руками водил в противоположном смысле — велел то есть все сгребать и строить ввысь. Позже якобы Семенов проводил замминистра до берега и наверх до поста милиции, откуда и была вызвана жена демократа, смачно надававшая ему по... впрочем, это уже описывалось. Приводим конец главы воспоминаний).
       А через неделю мне вдруг выписали срочную командировку в пос. Большевик на Таймыре. Работы для водолаза там не было по причине вечной мерзлоты, но руководство поселка сделало все, чтобы я остался у них. И вот уже прошло больше 10 лет, я женился на нганасанке, полон чум каких-то детей, я заинтересовался жизнью самобытного народа и защитил докторскую диссертацию, живу счастливо — благодаря курьезной, но встрече с Великим Человеком России.
       
       Записка
       Толя! Очень сочувствую тому, что произошло. Деньги пропали. Зато Папа здорово рассердился из-за шума; Коржику конец; придется ему идти в депутаты, закончит, как собака.
       Толик, дорогой, у меня просьба: твои ребята взяли у меня пустую коробочку из-под ксерокса, если можно, верни, пожалуйста: коробка рубль бережет. Борис.

       Я жил с ним!
       Отрывок из мемуаров К. Просюка       
       ...Были мы тогда молоды. Студенты. Первокурсники. Что взять! Слушали лекции профессора Собчака, тогда еще неизвестного. Компания была большая. Но один из нас особо выделялся — Володя — чубатый, всегда серьезный парнишка; он часами не мигая, внимательно слушал лекции, словно ловил каждое слово преподавателей, а после лекции непременно подходил и расспрашивал профессора по предмету, а также интересовался взглядами на положение дел в стране и т.д. Правда, в аспирантуре Володю так и не оставили, но профессора запомнили паренька. А мы выделяли Володю еще и из-за интеллекта: у него была книжка про шпиона, он ее очень берег, перечитывал много раз и говорил, что это — память о школе.
       И вот однажды компания нас, студентов, сидела в общежитской комнате, пили портвейн № 72. И надо же, один из нас взял клей “Момент” — хотел подклеить библиотечную книжку, из которой вырвал странички, и нечаянно уронил клей в стакан с чаем. А я был парень заводной, очень остроумный (чем, скажу без ложного кокетства, и доныне покоряю сердца наших якутяночек). И вот я завелся (а я еще и стихи пописывал — хорошие), возьми да скаламбурь: “Мент замочил “Момент”. Народ у нас был тоже очень остроумный — юристы все же (многие стали позже высшими офицерами в МВД), все громко захохотали, и только Володя на меня смотрел без выражения — чувство юмора, видимо, тогда еще было чуждо пареньку с питерских окраин.
       Через два дня меня вызвали в деканат и отчислили за якобы неуспехи в учебе, хотя я сносно учился, без двоек.
       ...Прошли годы. И вот из Якутии, куда я был вынужден тогда уехать и устроиться в котельную зам. старшего кочегара, заехал я на недельку в Питер. И мой знакомый гэбист дал мне почитать бумажку, которая объяснила мне всю драму происшедшего: “Донесение агента Пыжик. Находясь в пьяном виде студент Просюк, используя отвратительные выражения, издевался над советскими милиционерами в рифму”.
       Не скрою, некоторое время я был сердит на Володю: все мы, конечно, сотрудничали с органами, но был негласный уговор не доносить на своих. Но сейчас я понимаю, что юноша был чист душой и видел свою гражданскую позицию именно в таком виде. И я надеюсь, он в глубине души не изменил своим принципам до сих пор, такие принципы не меняются со временем!
       
       Справка
       Дана журналисту Лентьеву, что оседлание стула верхом не является признаком воспалительных процессов седалищного нерва. Равно как не является признаком ума либо нетрадиционных ориентаций.
       По мнению психоаналитиков (см. Райха и Адлера), тяга регулярно показываться публике с незакрывающимся ртом и раздвинутыми ногами, но одновременно прикрываться спинкой стула — следствие нереализованных подкорковых желаний из периода подростковой протуберантности, “поза стеснительного онаниста” (Райх). Личность страстно хочет показать себя миру, но подозревает, что этого нельзя делать, — предлагать на самом деле нечего.
       
       Договор
       Гражданин А. М. (в дальнейшем — Мочимый) и гражданин В. П. (в дальнейшем — Мочитель) вступаем в договорные отношения, принимая на себя следующие обязательства.
       Мочимый обязуется планомерно отступать в горы. Мочитель обязуется не трогать Мочимого и тех его сограждан, которых укажет Мочимый, с последующим их нелегальным выездом за границу с капиталами. Мочитель обязуется выиграть выборы в обес... (на этом, увы, документ обрывается).
       
       Служебная записка
       Таня, я думаю, под Вову можно организовать партию. Как тебе — Единое Общество Труда, сокращенно — “Енот”. Поговори с папой.
       Борис, папе не нравятся еноты: он про них читал, говорит, что они гадят крестьянам на поля. Может быть, “Барсук” — БрАтство Рабочих и Сельских Крестьян? Мне вообще больше нравятся белочки.
       Таня, дорогая, во-первых, еноты гадят мелко и интеллигентно, я не слышал, чтобы крестьяне жаловались, что еноты гадят на их поля (крестьяне Абрамовича не жалуются, и я спрашивал у Аяцкого — он вообще уважает енотов и, кстати, папу тоже — просил передать). Во-вторых, в “барсук” плохой конец, Шойгу обидится. В-третьих, белочки — грызуны, Шойгу это тоже не понравится. В-четвертых, нравятся ли папе медведи?
       Борис, папе медведи нравятся, но он говорит, что они тоже гадят.
       Таня, объясни папе, что все гадят! Важно — с пользой ли для себя. А медведь может гадить спокойно — ему побоятся сказать.
       Борис, папа говорит, что медведи очень уж дрессированные, на велосипедах ездят, воруют мед и любят клубничку; Шойгу обидится.
       
       Таня, объясни папе, что любят они малинку и еще что воруют — все. И что Шойгу, имеющий на свою зарплату гораздо больше, чем следует, тоже на велосипеде поедет. И еще: не читай папе на ночь детские книжки, а лучше прочти Брема.
       Борис, папа сказал, что он читал, но ему не нравятся ни Брема, ни Зяма, а он собирается прочитать наконец Пушкина про мальчиков кровавых в глазах.
       Таня, это хорошая мысль.
       Борис, это я, папа. Кого ты имеешь в виду?.. (текст обрывается).
       
       Расшифровка текстов Игоря ДОМНИКОВА
       "Новая Газета" №32 24.07.00